Как выглядел Гатчинский дворец во времена Григория Орлова?
Переход Гатчины к Павлу

6 августа (17 августа по новому стилю) 1783 года вышел указ Екатерины II о пожаловании Гатчины, прежнего владения Григория Орлова, наследнику престола великому князю Павлу Петровичу. Эта дата выделена в истории Гатчины красным цветом, ибо тогда сменился не только владелец, но и сам статус мызы: из дворянской она стала собственностью императорской семьи.

В данной работе мы попытаемся проследить некоторые детали этого события и реконструировать облик Гатчины на 1783 год, так как в имеющейся сейчас литературе этот вопрос освящен не так полно, как нам этого хотелось бы. К тому же, дав на него ответ, мы сможем отчетливее увидеть изменения, впоследствии внесенные новым владельцем в облик и устройство своего поместья.

* * *

Великому князю пожаловали мызу Гатчину (т.е. усадьбу) с принадлежащими к ней землями. Города и даже той застройки, на базе которой он вырос, еще не было. Существовали только две деревни на значительном по тем временам расстоянии друг от друга, Большая и Малая Гатчина. Гатчинский посад, основа будущего города, появится, вероятно, только после 1783 года ¹.

Мы не знаем, стал ли этот подарок для великого князя неожиданностью и насколько желанен он был. В 1780-е годы шло создание дворцово-паркового комплекса в Павловске, требовавшее больших капиталовложений, а как раз денег-то у Павла и не было. Екатерина II, щедро одаривавшая своих фаворитов и прощавшая им многотысячные долги, своего сына держала практически с пустым карманом, а в отдельные годы и вовсе ограничивала его финансы. Например, в феврале 1788 года один придворный записал в своем дневнике, что гофмейстеру великокняжеского двора Мусину-Пушкину был дан от императрицы указ давать строгий отчет о расходах великого князя, издерживаемых во время пребывания его в Гатчине, т.к. «в прошлом году издержана на сие знатная сумма денег» ². Именно по причине нехватки денег почти все грандиозные архитектурные проекты остались нереализованными, и вообще создание павловской Гатчины началось только в 1790-х годах, когда строительство Павловска было завершено.

Сам дворец великому князю был знаком давно. Не будет неправдой, если мы скажем, что дворец строился на его глазах. Вместе со своей матерью императрицей Екатериной Павел Петрович приезжал в Гатчину много раз, причем несколько раз его сопровождала первая супруга Наталья Алексеевна, один раз – вторая, Мария Федоровна ³. Останавливались они всегда, однако, не в самом дворце, который тогда еще только строился и который гости только осматривали, а в деревянном доме старой мызы, располагавшемся приблизительно в районе теперешнего Адмиралтейства.

Как свидетельствует Камер-Фурьерский журнал, после получения Гатчины в дар новый хозяин с визитом в нее не торопился. Первый приезд Павла в Гатчину состоялся только 24 августа, через две с половиной недели после выхода указа о дарении. В течение сентября состоялось еще пять поездок. Журнал сообщает, что великокняжеское семейство в Гатчине только обедало и, может быть, отдавало какие-нибудь распоряжения по поводу подготовки дворца для приема новых владельцев ⁴. И только 27 сентября великий князь с супругой и их Малым двором переехали в Гатчину ⁵.

Сохранились любопытные письма этого времени, написанные Екатериной своим «любезным детям», как она называет своего сына и невестку. Из них следует, что великий князь с супругой почти все свое время посвящали прогулкам по паркам, иногда охотились. Например, в письме за 4 октября 1783 года читаем следующее: «Вы извещаете меня о продолжении своих чувств ко мне и о настойчивости, с которой вы гуляете...» ⁶ На следующий день Екатерина спрашивает, «был ли любезный сын в бане, и если был, то как себя чувствует после нее?» ⁷ Из писем же узнаем, что это первое пребывание было омрачено прорывом плотины (одной из двух, существовавших тогда: между Черным и Белым озерами, и в конце Белого озера, где из него вытекает речка Гатчинка), что заставило великого князя сразу же испробовать себя в роли хозяина ⁸.

Что касается самого дворца, то он до 1783 года по причине долгого строительства и путешествий Григория Орлова по Европе, вообще мог остаться незаселенным ⁹, и великий князь, таким образом, стал первым его хозяином, поселившимся в нем.

Мы, к сожалению, не знаем, где находились эти комнаты, принявшие первых жильцов. Может быть те, в которых Павел и Мария Федоровна жили впоследствии – в анфиладах 1-го и 2-го этажей, выходивших на восток. Из указа о дарении мызы следует, что дворец был приобретен с «мебелями», статуями и прочими предметами обстановки, но неизвестно, насколько он был приспособлен для постоянного в нем пребывания. Большое количество открытых помещений (вестибюля и галерей), неуместных в холодном климате, вряд ли способствовало комфортному пребыванию в нем. В нашем распояржении нет документов 1780-х годов, но источники 1790-х свидетельствуют, что многие двери для утепления и предохранения от сквозняков регулярно обивались войлоком ¹⁰.

Что же вообще представлял собой дворец, полученный Павлом в подарок? Ряд документов позволяет получить представление о тогдашнем дворце и восстановить исторические наименования его частей, утраченные впоследствии.

В то время дворцом являлся нынешний Главный корпус в три этажа, остальные части, нынешние полуциркули и каре, являлись флигелями. Во дворце находились парадные, жилые и служебные комнаты владельцев.

Следует отметить, что в планировку дворца изначально не были заложены половины обоих супругов, ибо Григорий Орлов в начале строительства не был женат. Вероятно, из-за этого апартаменты Павла Петровича и Марии Федоровны впоследствии разместились на разных этажах, а не на одном, как в Павловском дворце.

В двухэтажных полукруглых флигелях – так тогда именовались полуциркули – находились «номера» для гостей и их прислуги. Открытые галереи, связывавшие их, были украшены мраморными бюстами римских императоров.

На месте нынешних гигантских каре тянулись одноэтажные корпуса, вместе образовывавшие хозяйственные дворы, кухонный и конюшенный. Кухонный двор получил свое название по кухонному комплексу, занимавшему весь корпус вдоль парадного двора (нынешнего плаца). Несколько корпусов занимало жилье дворцовой прислуги, а в корпусе, выходившем в сторону Белого озера, были баня ¹¹ и несколько помещений для послебанного отдыха: комната с кисейными занавесами на стенах и турецким диваном в алькове, называвшаяся «турецким диваном» ¹², а также картинные комнаты, имевшие выход в парк ¹³.

На конюшенном дворе корпус, выходивший в сторону созданных впоследствии Голландских садов, занимали дворцовые конюшни. Северный корпус (у нынешнего Собственного сада) был разделен на три равных отсека, использовавшиеся под манеж и сараи. Со внутреннего двора в них вели широкие ворота ¹⁴. Ряд помещений двора, включая и башни, занимала конюшенная прислуга. На конюшенном же дворе находилась и небезызвестная оружейная комната с коллекцией оружия, приобретенной у наследников Орлова вместе с самим зданием и всей его обстановкой ¹⁵.

В объеме будущего великокняжеского театра, который появится только в 1785 году ¹⁶, находилась дворцовая оранжерея ¹⁷.

На месте нынешнего пустынного плаца между дворцовыми корпусами располагался парадный двор – курдонер с зелеными газонами и подъездными дорогами ¹⁸. На центральном газоне почти перед самым подъездом дворца возвышалась гранитная тумба с закрепленной на ней мраморной доской солнечных часов ¹⁹.

Уже к осени 1784 года будет существовать сохранившийся доныне ров, окаймляющий плац ²⁰. Его создание – дело дорогостоящее и тогда непосильное великому князю. Очевидно, что ров был создан вместе с самим дворцом и достался, таким образом, Павлу так же в наследство от Орлова.

Дворцовый парк, на протяжении XVIII века именовавшийся Английским садом, сильно отличался от того, каким он стал к концу 1790-х годов ²¹. Всю его красоту тогда составляли ландшафты, в нескольких местах скромно украшенные архитектурой – Чесменским обелиском, Колонной Орла, гротом «Эхо» и Восьмигранным колодцем, и скульптурой – бронзовой статуей на озере у Чесменского обелиска. Не существовало каменных мостов, павильонов, ворот. Однако уже при Орлове был создан большой оранжерейный комплекс, который впоследствии неоднократно перестраивался, расширялся, но сохранился на своем прежнем месте (между нынешними Красноармейским проспектом, Амфитеатром и Лесной Оранжереей). Несколько раз в своих письмах Екатерина II благодарила «любезных детей» за присланные ей вкусные фрукты и дыни, которые были выращены, несомненно, в этих орловских оранжереях ²².

Еще дальше, за нынешней Сильвией на реке Колпанке находилась Пильная мельница, построенная, очевидно, в 1760-х годах для подготовки материала на строительство дворца ²³. Впоследствии ее мог использовать и великий князь.

На противоположном от дворца берегу Белого озера находилась мыза ²⁴, а за ней так называемое Каменное каре, в современной литературе почему-то именуемое Скотным двором ²⁵.

На берегу Черного озера существовала винокурня, небольшое предприятие по производству спирта ²⁶, а выше по дороге стояла так называемая Круглая рига, место для просушки и молотьбы снопов (здание сохранилось).

Такой Гатчина была осенью 1783 года, и такой ее увидел новый хозяин.

Ровно через год, 6 августа 1784 года владельцы отпразднуют годовщину дара. Екатерина II напишет им: «Годовщина, празднуемая Вами сегодня, любезные дети и выражения благодарности, которые Вы повторяете по поводу дарения Гатчины, доказывает мне справедливость того, что Вы мне говорите, что это место Вам нравится; этого я и желала, воздух там здоров и воды хороши...» ²⁷

Постепенно, год за годом, Павел Петрович и Мария Федоровна начнут создавать свое поместье.

* * *

	Рост территории Гатчины в XVIII-XIX вв.
	Самые ранние планы Гатчинского дворца
	Гатчинский дом Григория Орлова в 1774 году глазами английского путешественника
	Подземный ход из Гатчинского дворца к Серебряному озеру. Грот «Эхо»