![]() |
![]() |
![]() |
![]() | |||||||||||||||||||||||||||||||||
![]() ![]() |
Гатчина воспринималась представителями императорской фамилии как усадьба, где можно было уединиться и отвлечься от шума столицы. В любое время года каждый находил здесь развлечения по душе: пикники, охота и рыбалка, лыжные прогулки, катание на коньках и санях, самодеятельные спектакти и музыкальные вечера.
Царские дети в Гатчине
Дети Николая I
Александр I
редко навещал Гатчину, а в царствование Николая I (1825-1855) загородный дворец стал местом пребывания
императорской фамилии на время проведения военных маневров, которые на протяжении всей жизни оставались
его излюбленным увлечением. В возрасте двадцати одного года Николай Павлович женился на юной дочери прусского короля Фредерике-Луизе-Шарлотте-Вильгельмине, получившей при крещении в православную веру имя Александра Федоровна. В этом браке родилось семь детей: трое дочерей – Мария, Ольга, Александра и четверо сыновей, которых назвали так же, как детей Павла I – Александр, Константин, Николай и Михаил. Отношения в императорской семье были очень теплые, нежные и искренние. Это отмечают почти все мемуаристы. По воспоминаниям фрейлины М.П. Фредерикс, «император Николай I отличался своей любовью и почтением к жене и был самый нежный отец». Дети как правило сопровождали своих августейших родителей в поездках: чаще всего жили в Зимнем дворце, Александровском и Аничковом дворцах, в Александрии. В Гатчину же приезжали как на каникулы. Одна из придворных дам отмечала, что «образ жизни здесь совершенно особый, похожий на жизнь в деревне». В Гатчине чувствовали себя свободнее, чем в официальном, наполненном церемониями Петербурге. Великие княжны прогуливались чуть позже – как правило, в экипажах,
вместе с императрицей и в сопровождении свитских дам. В 13.30 подавали обед. При хорошей погоде столы накрывали
на воздухе, в саду под шатром. С родителями обедали и ужинали только три старшие великие княжны – Александра,
Елена и Мария. Великие князья Александр и Константин, к тому времени уже имевшие жен, в загородных дворцах
получали бесплатно только жилые апартаменты, а придворный штат, прислугу, стол и конюшни должны
были содержать «на свой счет». Если верить современнику (воспоминания графа Головкина), то великому
князю Александру Павловичу удавалось «пообедать только в те дни, когда был приглашен к императорскому столу».
В пять часов всей семьей отправлялись на дневную прогулку: пешком по саду,
либо в «каратайках» или линеях по парку и Зверинцу, где дети особенно любили бывать. Там в специальных вольерах
содержались дикие звери: олени, лани, цесарки, фазаны и даже верблюды. У лесничего Гундиуса подавали закуску.
В шести верстах от Гатчины в небольшом селении Пудость находилась «каменная ломка» – здесь добывали прославленный
пудостский известняк, из которого архитектор Бренна в Гатчинском парке возводил арочные мосты и монументальные ворота. Там же
в Пудости находилась мельница. У ее хозяина, мельника Штакеншнейдера (отец знаменитого архитектора
А.И. Штакеншнейдера), в небольшом кофейном домике, облицованном желтым пудостским камнем, обыкновенно пили кофе. В первых числах сентября начинались осенние маневры с участием великих князей.
Что же касается княжон, то они непременно выступали в роли наблюдательниц и живо обсуждали все передвижения войск.
Один из таких маневров описал в своих воспоминаниях польский король Станислав-Август Понятовский, приехавший
в Гатчину в В первые годы совместной жизни в Гатчине для старших великих князей
служба в гатчинских войсках была внове и доставляла радость. Через некоторое время прелесть новизны исчезла
и они стали тяготиться несвободой, однако выказывать неудовольствие государю-отцу ни Александр, ни Константин не решались. В Гатчинском дворце был очень хороший театр: спектакли являлись любимым
развлечением всех его обитателей; они начинались в семь часов вечера. Представления давались русской, французской
и итальянской труппами. Так, во время пребывания в Гатчине Понятовского в Когда спектаклей не было, великие князья с супругами и четыре старшие дочери
вместе с августейшими родителями присутствовали на вечернем «собрании», где императрица и великие княгини – жены
великих князей – играли в карты, чаще всего в пикет. По праздникам устраивали балы «для приезжих из Санкт-Петербурга кавалеров
и для дам и фрейлин, живущих при дворе». По этому случаю кавалеры являлись во дворец в нарядных кафтанах,
а дамы обязательно надевали «русское платье». Во время вечерних «собраний» бывали и так называемые «маленькие балы»,
которые организовывались экспромтом в кругу близких. В тогдашней танцевальной моде самым популярным считался менуэт,
французский или польский. Им открывала бал императрица, «прохаживаясь в польском» с великими князьями.
Однажды в танцах приняли участие двухлетняя Анна Павловна и великий князь Николай Павлович, которому в то время
исполнился год. Балы длились недолго и заканчивались не позднее девяти часов вечера, затем следовало «вечернее кушанье».
В десять все удалялись в свои комнаты. Таков был распорядок дня придворной жизни в Гатчине. Младшим детям деревенская жизнь вряд ли казалась скучной, ведь, по словам
современника, «все увеселения Версаля и Трианона по волшебству... перенесены в Гатчину». К тому же, несмотря
на многочисленные церемонии, они чаще чем обычно видели своих родителей – императора-отца, который их нежно любил,
называл «барашками», «овечками», подавал выпавшие из крошечных ручек игрушки и даже – к неудовольствию
Марии Федоровны – свободно разговаривал с няньками, «ослабляя в их пользу» придворный этикет. Воспитательницей мальчиков и девочек была статс-дама и светлейшая княгиня
Шарлотта Карловна Ливен. Ей поверяли немудреные детские тайны и называли бабушкой. Дочери августейшего монарха
были красивы и считались одними из самых образованных принцесс Европы. Они знали иностранные языки, много читали
и переводили, прекрасно разбирались в музыке и унаследовали от матери-государыни способность к рисованию
и лепке из воска. Красавица Александра уже в тринадцать лет опубликовала два перевода с французского.
Грациозная и прелестная Елена отличалась особыми успехами в танцах, а княжна Мария обладала множеством самых разных
талантов, за что в семье ее называли «жемчужиной». По мнению государыни-матери, каждая женщина должна
была быть «совершенная швея, ткачиха, чулочница и кухарка» и признавать «свою слабость и преимущество
мужа во всяком случае», чтобы заслуживать его «любовь и приязнь скромностью и покорностью». Эти взгляды, наверняка,
были переданы дочерям. Все члены царской фамилии принимали участие в наиболее значимых парадных
церемониях: днях тезоименитства и днях рождения. Осень 12 октября 1799 года в Гатчине начались свадебные торжества: император выдавал
замуж двух дочерей. Вероятно, к этому празднику была приурочена передача русскому царю, принявшему в 19 октября венчалась еще одна дочь, шестнадцатилетняя Александра. Ее жених –
австрийский эрцгерцог Иосиф был католиком, поэтому в Белом зале было проведено бракосочетание еще и по католическому обряду.
Император благословил обеих дочерей мальтийскими святынями. Маленькие дети тоже присутствовали на венчании.
Николай Павлович, будущий император Николай I, вспоминал: «...меня посадили в кресло на хорах; раздавшийся
пушечный выстрел меня сильно испугал, и меня унесли». Ярким впечатлением этих дней для маленького великого князя
осталось «катание» на шлейфе супруги его брата-наследника. С особой праздничностью прошел бал-маскарад для дворянства и купечества. 11 ноября в Гатчине состоялось заседание Правительствующего Сената,
на котором Павел I высказал следующее повеление: «...я хочу, чтобы наследник мой занимал первое по мне место в Сенате».
Балы, торжества, веселые катания на санях продолжались в течение целого месяца. Однако, тень грусти уже опустилась
над Гатчиной: Павел, обожавший дочерей, волновался, предчувствуя разлуку. К тому же, он не любил Австрию и потому
твердил, что «отдает великую княжну Александру в руки врагов и больше никогда ее не увидит». Предчувствия не обманули
государя. Обе его дочери, для которых с такой роскошью были устроены свадебные торжества, уехав за границу, тосковали
по родине. Об их ранней смерти несчастный император так и не узнал: сообщение о кончине его любимицы Александры
пришло в Россию уже после убийства Павла I в Михайловском замке; Елена Павловна
пережила свою старшую сестру всего на два с половиной года. Нужно сказать, что все дети Павла и Марии Федоровны
были очень привязаны друг к другу и на всю жизнь сохранили самые нежные воспоминания о своем отце. Потеряв мужа, вдовствующая императрица Мария Федоровна продолжала приезжать
на осенние месяцы в Гатчину. Впрочем, две зимы в 1809 и См. также:
|
|
|
![]() | |
![]() | ![]() ![]() |