Приоратский дворец

* * *

Облик Приората, как пишется во многих книгах, навевает образ некоего средневекового замка, то есть жилища рыцаря, а сходство с замком придают ему островерхие крыши, башня, завершенная граненым шпилем, и глухая стена-ограда, окружающая территорию дворца. В то же время многие детали, по мнению ряда авторов, характерны для стиля классицизма. Это кессонированные потолки, главное украшение помещений дворца, горизонтализм членений фасадов и дорическая колонна у крыльца со стороны Черного озера, в настоящее время отсутствующая.

* * *

В католической Европе приорство – это маленький монастырь, подчиненный аббатству. Возникают приорства около XII века на базе отдаленных ферм и мыз, находящихся в собственности крупных монастырей. Для отправления в них культа и светской власти аббаты посылают туда определенное количество каноников и монахов. Современные исследователи пишут, что иногда отдаленные приорства являлись местом ссылки, куда аббат отправлял неугодных ему монахов.

Во главе приорства стоял приор, второе по значению лицо в католическом монастыре после аббата. Само слово «приор» (prieur) имеет в своей основе латинское «prior», то есть «первый из двух, высший». Он являлся не столько духовным отцом, сколько хозяйственным руководителем. Не случайно при избрании приора преимущество отдавалось именно лицу, проявившему себя в хозяйственных делах, а не на духовном поприще. В крупном монастыре приоров могло быть несколько: главный приор, помощник приора, третий и иногда даже четверый приор.

Что касается Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, именуемого также Мальтийским, для нужд которого возводился гатчинский Приорат, то изначально он был основан в Иерусалиме для обслуживания паломников, направлявшихся к христианским святыням, но уже вскоре из-за политической обстановки на Востоке превратился в военно-рыцарское объединение, сохранившее, однако, монашеское обличье. Сохранились у него, как и у любого католического монастыря, земельные владения, которые стали именовать Великими Приорствами. Контролировались они воинами-рыцарями, носившими титул Великих Приоров.

Замок – это укрепленное жилище рыцаря, его усадьба-крепость, окруженная рвами и мощной стеной с башнями. В России настоящих замков никогда не было, но с конца XVIII века начали возводить стилизации под замки. Из таких можно назвать сооружения в Царском Селе – Арсенал и Белую башню, а также Петровский дворец в Москве. В них есть основные детали крепостной архитектуры: башни и кажущиеся мощными стены, придающие зданиям неприступный вид. Ничего этого нет в Приорате. Зато в его облике прослеживаются черты архитектуры католических монастырей.

Для монастыря всегда выбиралось уединенное место. Это могла быть впадина между холмов, глухой лес или вершина скалы. Сам монастырь представляет собой группу зданий (жилые корпуса, храм, хозяйственные постройки, гостиницу для паломников, больницу и т.п.), объединенных в одно целое внутренним двором-клуатром.

Архитектурной доминантой комплекса, объединяющей все монастырские сооружения в одно целое, является вертикаль храмовой колокольни. Внутри стен монастыря находится небольшой сад, в котором выращиваются лекарственные и декоративные растения.

Все это есть в гатчинском Приорате, представляющем собой целый архитектурно-ландшафтный комплекс, расположенный на отдаленном берегу Черного озера и между двух холмов, в месте, самой природой предназначенном для монастыря. Роль монастырского храма в нем играет одноэтажный корпус с готическими окнами, ныне именуемый «капеллой», а прежде, вероятно, планировавшийся для орденских собраний и совместных трапез. Доминантой комплекса является высокая башня со шпилем, видимая со многих точек Приоратского парка. Есть в Приорате и свой «клуатр». Это внутренний двор, замкнутый в пределах глухой стены и служащий коммуникацией между частями комплекса: дворцом, кухней, находящейся в отдельном здании, садом и караульными будками у ворот.

О католической «древности» говорит и скромное убранство интерьеров Приората, не имеющих какой-либо отделки, а также дощатые полы и деревянные межэтажные перекрытия. Такие перекрытия, у которых конструкция не спрятана под декоративным штукатурным потолком и благодаря этому видны несущие балки с положенными на них досками пола верхнего этажа, характерны для Средневековья и раннего Возрождения. В научной литературе их часто называют «итальянскими потолками».

Здесь уместно привести одно из самых ранних описаний Приората, составленное в 1810 году немецким путешественником Христианом Мюллером и подкрепляющее наши выводы. Он называет Приорат «аббатством» и пишет, что оно представляет собой башню, увенчанную высоким шпилем и окруженную «белым домиком в форме клуатра». Внутри, по-мнению автора, хорошо видно, с каким старанием стремились сохранить тот же стиль, то есть стиль старинного католического монастыря, но все это показалось автору «смешным анахронизмом», и он вспомнил немецкие аббатства, где внутреннее и наружное убранство «малейшей деталью возвещает нам тринадцатый и четырнадцатый века».

Вероятно, что приступая к проектированию Приората, архитектор Львов попытался во внешнем облике сооружения выразить его назначение служить местопребыванием мальтийских рыцарей (23 августа 1799 года, на следующий день после осмотра императором, законченный Приорат был «Высочайше» пожалован Ордену) и построил комплекс в духе средневековых католических монастырей. Тем самым архитектор доказал свою творческую эрудицию, – к этому времени он уже успел возвести здания в разных «манерах» («римский» Главпочтамт в Петербурге, палладианские усадьбы и такой же палладианский Борисоглебский собор в Торжке, «древние» пирамиду и ротонду храма «Кулич и Пасха» в Петербурге), – а Гатчину обогатил еще одним архитектурным памятником, вошедшим во все труды по истории русской архитектуры.

* * *

Приоратский дворец – уникальное по своему облику и строительной технике землебитное сооружение, не имеющее аналогов в России. Дворец, стена и кухня построены с применением «землебита» – прессованной и просушенной земли. Н.А. Львов был одним из наиболее активных и последовательных сторонников землебитного строительства, широко внедряя этот способ в России.

А монастырь здесь так и не появился. Здание стали использовать как запасной дворец для отдыха царской семьи и проживания гостей.

Неоценимой заслугой Н.А. Львова для России явилась разработка и внедрение им в практику способа землебитного строительства.

Как истинный патриот России, Николай Александрович беспокоился о сохранении ее лесных богатств. Кроме того, дерево непрочный и пожароопасный материал, а земля была доступна и огнестойка.

Первоначально в Тверской губернии на родине Львова под его руководством из земли начинают возводить крестьянские дома, хозяйственные постройки (амбары, погреба, конюшни, кузницы и т.п.). В 1797 году архитектор Львов приступает к строительству домов в Павловске и деревне Арапакузи, близ Гатчины. На примере этих сооружений император Павел I лично убедился в их надежности, прочности и поддержал идею архитектора.

Высшим архитектурным достижением в области землебита стал Приоратский дворец. К моменту возведения его земляных стен мастеров-строителей в России было уже достаточно. Дело в том, что итогом стараний Львова было учреждение школы землебитного строения в 1797 году. Это учебное заведение находилось в селе Никольском, Тверской губернии, в родовом имении архитектора. Затем был организован филиал в Москве. Школа создавалась для обучения крестьян с целью «доставления сельским жителям здоровых, безопасных, прочных и дешевых жилищ и соблюдение лесов в государстве».

Из каждой губернии власти должны были присылать по два ученика из крестьян, причем в первую очередь из тех краев, где лесов было мало. Обучение длилось два года. Программа обучения была очень основательной, и ученики по окончании школы становились мастерами-строителями высокого класса. Всего за 6 лет существования этого учебного заведения было выпущено 377 мастеров, 87 подмастерьев, 351 ученик – всего 815 человек.

К сожалению, новые полезные начинания талантливого архитектора были встречены настороженно и дело Львова не получило дальнейшего развития. В 1802 году Сенат приостановил обязательный набор учеников в школу. А в 1804 году уже после смерти Николая Александровича Львова школу землебитного строения закрыли.

В последней трети XVIII века одновременно с классицистическим зарождается и параллельно с ним развивается новое направление в архитектуре. Оба течения нередко переплетаются, образуя своеобразные «гибриды». В таких сооружениях используются мотивы допетровского зодчества, античности, готической, романской, мусульманской, китайской архитектуры. Яркий пример такой архитектуры – Приоратский дворец в Гатчине.

В Капелле Приората мы видим стрельчатые готические окна. Кто-то может увидеть в силуэте башни очертания мусульманского минарета. Существует и мотив «крепости»: башня с узкими окнами.

Еще один подход к сооружениям этого периода характерен отказом от симметрии. На примере Приоратского дворца мы видим, что четыре разных по высоте объема примыкают друг к другу, создавая ритмическую игру, которая подчеркивается вертикалями дымовых труб, шпиля и высоких скатов крыш. Чтобы отдать дань архитектурному направлению конца XVIII века, Н.А. Львов использовал детали, относящиеся к классицизму – дорическая колонна, украшающая запасной вход во дворец, кессонные потолки, присущая классицизму слитность с пейзажем.

Для своего времени Приоратский дворец не был уникальной, по архитектурному облику, постройкой. В руководствах по устройству романтических садов, предписывалось строительство сооружений в духе средневековых замков, аббатств и т.п., навевающих воспоминания о загадочной и таинственной поре средневековья.

Оригинальность Приората в том, что в нем нет повторов, каждая точка обзора нова. Со стороны Черного озера создается иллюзия, будто дворец расположен на острове. Подпорная стена из пудостьского камня придает дворцу черты фортификационного сооружения. Южная часть дворца имеет отдаленное сходство с готической капеллой. Северный фасад решен единым блоком он словно вырастает из воды. Со стороны главного входа это загородная усадьба за глухим забором. Здание кухни выполнено в форме русской избы.

Автор этого уникального сооружения Н.А. Львов смог поднять обычную постройку до высоты вдохновенного романтического творения. Такое направление в русском зодчестве последней трети XVIII века именуют предромантическим направлением.