В. Монахов. «Прогулка по Гатчине середины двадцатого века, или воспоминания нестарого гатчинца»

После того, как при въезде в Гатчину мы минуем «Красные казармы», по правой стороне проспекта мы увидим корпуса завода «Гатчинсельмаш», на котором перед Второй Мировой войной выпускали патефоны. Ящик с пружиной, вращавшей графитовые пластинки со скоростью 78 оборотов в минуту. Во многих семьях была эта необходимая для досуга вещь, предшественница магнитофонов и СД-проигрывателей.

Во время войны фашисты превратили корпуса «граммофонки» (так называли завод в народе) в концлагерь, где погибло много наших военнопленных и жителей города. В моем детстве и отрочестве мы очень любили ходить в клуб завода, что находился на втором этаже. Там был очень дешевый кинозал, естественно с черно-белыми фильмами.

Параллельно проспекту проходит улица Киргетова. Типичные дома советского периода стоят по обеим ее сторонам. От старины остался кленовый бульвар и парa деревянных домиков. А в пятидесятые здесь был район, плотно застроенный небольшими домиками, за свою тесноту прозванный «Шанхаем».

«Ленинский сквер» соединяет проспект со зданием городской администрации. Когда-то в этом здании был госпиталь, в советские времена – городская больница, так памятная всем старожилам из-за скромных возможностей медицины тех лет.

Далее, на противоположной стороне проспекта возвышается монументальное здание школы. Когда-то здесь был Сиротский институт, основанный женой Павла I Марией Федоровной, известной своей благотворительностью. Во внутреннем дворе спального корпуса школы сохранились старые каменные прямоугольные башни. Есть у меня уверенность в том, что построены они были еще шведами и, скорее всего, для хозяйственных нужд. Хотя здесь можно со мной и поспорить.

На углу проспекта и улицы Чкалова – 2-этажный особняк. Крупный, солидный и... разваливающийся. В свое время он принадлежал семье Лазаревских, весьма известной в Гатчине в девятнадцатом веке. Именно в этом доме более ста лет назад родилась одна из первых общественных библиотек в нашем городе.

Дальше по проспекту, напротив парка, находится городской Дом Культуры. Более пяти десятков лет он живет активной жизнью, предлагая гатчинцам множество вариантов культурного досуга. Я начал его осваивать в изостудии с 1959 года.

В низине за ДК, напротив Адмиралтейских ворот, сорок лет назад стоял до сих пор вспоминаемый многими старожилами деревянный павильон-кафе. Не считалось зазорным перед прогулкой по парку заскочить сюда и принять то ли сто грамм водки с котлеткой, то ли кружку пива с селедочкой, то ли и то, и другое вместе.

Двигаясь дальше по проспекту, мы после двух мостов начинаем подниматься к Коннетаблю. Это один из самых высоких обелисков в мире, а может быть и самый высокий. Каприз Павла I, названный в честь воинского звания донаполеоновской Франции, он не что иное, как стрелка солнечных часов, в наше время лишенных отметок на циферблате (т.е. на площади).

В пятидесятые годы вокруг Коннетабля протекала, очень активная жизнь. Слева (для человека, поднявшегося к площади со стороны центра города), на черной, пропитавшейся соляркой земле – авто-заправка, направо – два пивных ларька и две автобусных остановки.

Здесь всегда было людно. Людно было и недалеко от площади, в Приоратском парке. Там среди деревьев стоял большой деревянный сарай – любимый всей детворой летний кинотеатр «Зеленый». Дешевый и поэтому всегда набитый зрителями.

Миновав Александровскую слободу (названную так в честь одного из императоров Александров), с правой стороны, за остатками кирпичных построек технических служб аэродрома, мы увидим массивы современной застройки. Выросший на большом ровном поле микрорайон называется «Аэродром».

Название совсем не случайное. Исторические факты констатируют: это поле было ПЕРВЫМ российским аэродромом. Все же остальные «первые» появились многими месяцами позже. Но что же осталось от этого первого? А почти ничего. Часть взлетной полосы да несколько ангаров руинного вида.

В моей юности аэродром еще функционировал. На летном поле стояли небольшие военные самолеты да сельскохозяйственная авиационная техника. Здесь же мы учились ездить на мотоциклах. По длинным взлетным и посадочным полосам, пугая коров и коз, с ревом носились наши «Явы», «Ковровцы» и «ИЖи».

Построена слобода во времена Александра II, бывшего страстным охотником. Для егерей, обслуживающих царскую охоту, он выстроил крепкие просторные дома. У каждого – палисадничек, колодец, крепкий сарай для скота. Иные еще сохранились. По тыльной стороне улицы протекает речка Колпанка. А по другую сторону хорошо видна очаровательная, как юная дева, Покровская церковь. Удивительно, но все бури последнего столетия пронеслись мимо, не задев ее своим смрадом. Со дня своего появления в конце девятнадцатого века, она верой и правдой служит местному люду.

За речкой Колпанкой раскинулся собственно Мариенбург. В нем, как и во всей Гатчине, со второй половины девятнадцатого века все было рационально организовано. Своя пожарная часть с каланчой, школа, аптека, магазины с амбарами. Вдоль мощенных дорог – канавы для отвода воды. Дома обывателей – образцы красивого деревянного зодчества. Красиво, уютно. И сейчас мы еще можем выбрать для своей мариенбургской прогулки маршрут в стиле «Старая Гатчина».

Гордость поселка - бывший литейный завод Лаврова. Здесь отливали колокола, которые до сих пор можно встретить на многих колокольнях России. Я лично видел наш колокол в глубинке Псковской области, на колоколенке в деревне Теребени.

С 60-х годов Мариенбург окружили бетонные корпуса заводов Промзоны №2.

Теперь подойдем к железнодорожной платформе «Мариенбург». Красивое старинное здание станции. Построено оно с разрешения Александра Третьего. Местные обыватели упросили императора сделать здесь остановку для петербургского поезда. Император разрешил. Обыватели скинулись деньгами, и мечта свершилась. Вокзал стоит до сих пор, это одно из самых красивых зданий Мариенбурга.

В моем детстве он выглядел несколько по-другому. Большинство оконных проемов зияло пустотой, были видны следы копоти. Пожар произошел в январе 1944 года, в тот момент, когда немецкие войска уже покидали город, а советские еще не вошли в него. И сейчас не ясно, как начался пожар во Дворце. Но, как я уже говорил, жители города неплохо погрели руки на этом бедствии. До сих пор в домах коренных гатчинцев можно встретить предметы с инвентарными номерами ГДМ.

Парк под стать дворцу. Он удивительно гармоничен. Это настоящий ПАРК, во всем смысле этого слова. Здесь нет сухой геометрии, свойственной большинству именитых парков, но нет и вольной лесной благодати, также свойственной некоторым известным паркам.

В середине пятидесятых годов двадцатого века происходил бурный расцвет парка как центра городской культурной жизни. Гатчинцы очень любили посещать парк во все времена года. В те времена еще не было культа «шести соток» и дачи. А естественная тяга выбраться на выходные к природе была. Да и как не гулять здесь! Множество цветущих клумб, в том числе и плавающих (в Голландском пруду). В самом здании «Голландии» (или «Адмиралтейства») был летний театр с киноустановкой. Здесь же шашечно-шахматный клуб с выносными столиками, и здесь же – теннисные столы. Недалеко кафе «Лето» со всем необходимым. На берегу озера, здесь же рядом, – лодочная станция с большими очередями. Из репродуктора, очень похожего своей формой на большой колокольчик, звучала музыка, передаваемая из радиоузла. Для детей на Белом озере рядом с берегом были устроены водные карусели. Заросший на сегодняшний день Водный лабиринт постоянно чистился, и по нему без проблем можно было плавать на лодках. К лабиринту спускались ряды деревянных скамеек. Перед ними – эстрада. В теплое время года, если не было какой-нибудь специальной программы (музыкальные ансамбли, чтецы, юмористы и т.д.), то на сцене выступал военный духовой оркестр или оркестр из ДК.

В 50-60-е годы еще одно место в парке стало очень популярным – поле у Березовых ворот. Здесь были две площадки для игры в волейбол и одна для игры в городки. Плюс к этому – детская площадка с мини-аттракционами и игротекой. Недалеко за оградой располагались «серьезные» аттракционы: качели-лодочки, комната смеха, тир и прочее, прочее. Всегда приезжало два автобуфета.

Особенным местом была танцплощадка «Зверинец». Функционировала она точь-в-точь на месте восстановленного в семидесятые годы Березового домика. За высокой металлической сеткой был настелен деревянный пол. С краю, но тоже за решеткой, возвышалась огромная раковина эстрады, откуда гремели фокстроты, вальсы и танго. Сетка всегда была облеплена любопытствующими пацанами.

На окраине парка «Сильвия» стоит павильон «Ферма». В те годы там часто проводились всевозможные интересные выставки.

Зимой парк не пустовал. Активной жизнью жили две лыжные базы и одна коньковая. Можно было взять напрокат и финские сани. Каждые выходные по парку разъезжали и другие сани, впряженные в лошадь. Они были красиво оформлены, звенели бубенцами, и желающих покататься было великое множество.

Центр зимней жизни - опять же у будущего Березового домика. Здесь на холме была деревянная горка, скатившись с которой при желании можно было доехать чуть ли не до противоположного берега Белого озера. Особенно весело было на Масленицу.

Все мы, и взрослые, и дети, воспринимали парк, как естественную часть города. И сейчас, после превращения парка в государственный заповедник и ликвидации всех аттракционов, волей-неволей задаешься вопросом: какой парк лучше – музейный или культуры и отдыха?